Ульяна Михайлова: «Рухнут санатории – рухнет всё остальное»

В июне Псковский областной совет профсоюзов переизбрал нового руководителя: вместо Ульяны Михайловой не без помощи Федерации независимых профсоюзов России и администрации Псковской области председателем стал Игорь Иванов. Спустя полгода мы поговорили с Ульяной Михайловой о том, как можно оценить независимым глазом работу облсовпрофа, о дальнейших политических и правозащитных амбициях амбициях, отношению к нынешней региональной власти и не только. Сегодня публикуем первую часть нашей беседы.

«Из 42 человек аппарата облсовпрофа осталось около 16 вместе с водителями»

- Начнём с июньских выборов руководителя обласовпрофа: то, что всё будет вот так, что ФНПР даже не допустит до выборов, это было неожиданно?

- Да, это было неожиданно.

- Хорошо, это была просто неожиданность или это можно назвать ударом?

- Думаю, да, это удар. Вообще это хроническая история – наша борьба с ФНПР по поводу устава. Весь спор со Шмаковым у нас возник из-за уставных «сцепок». У меня есть аудио- и письменные протоколы: их сейчас можно поднимать, слушать и смотреть: как врёт Шмаков, как врёт Кришталь и не только. Руководители ФНПР не раз приезжали на наши заседания и говорили: ну что вы так боитесь изменения этих уставов, да не будем мы вмешиваться, да мы это просто ради дисциплины делаем для единообразия. И в 2014 году мы как раз зарубились со Шмаковым по уставу. И они закладывали в устав, что руководитель облсовпрофа «должен быть согласован с исполкомом ФНПР». При этом не указывалось, по какому принципу, по каким критериям?

Нам при этом показывали, что всегда все кандидатуры, которые предлагались ФНПР, выходили на выборы: поглядите, как мы хорошие, как бы говорил исполком. И поэтому вплоть до 27 мая я была убеждена, что нас всех троих согласуют. Потому что в принципе в России бывали такие конфликты, как у нас, но откровенных снятий не было. И я до последнего не верила, что Шмаков позволит Ведерникову ковыряться в кадрах облсовпрофа. У нас было немало трений, но в кулуарах часто говорят: Михаил Викторович хорош одним – тем, что не дал чиновникам хороводить внутри профсоюзной системы. Я видела, как он даже неугодных себе кандидатов отбивал от нападок власти и просто позже выводил из системы или отправлял на понижение. И когда 27 мая он не допустил меня до выборов, мне стало все понятно. Можно было на конференции потребовать поставить свою кандидатуру на голосование, и ее может быть и поставили бы и проголосовали, но по порядку в уставе такую попытку ФНПР и суд бы признали незаконной.

- В чем был вопрос: финансовый, политический?

- Почему не всё сразу? Посмотрите, после 8 июня все звезды сошлись, посмотрите: где защита трудовых коллективов, где важные политические заявления по зарплатам? И что происходит с активами? Ладно, вы можете на улицы не выходить, но есть же и другие способы защиты! Но что я вижу сейчас: из 42 человек аппарата облсовпрофа осталось около 16 вместе с водителями – работать некому. Я не знаю, что там происходит, так пилят фонд оплаты труда? Но и доходов у совпрофа нет. По моим прикидкам, за 9 месяцев прошлого года мы получили выручку более 50 миллионов. По состоянию на сегодня фактически ни один вид предпринимательской деятельности не работает. Хотя мы практически переоформили работу химической лаборатории – сейчас просто вся работа приостановлена. Вся документация и методики были подготовлены, однако всё – лабораторию просто смели. Ушли почти все специалисты и информационщики – платные информационные услуги тоже оказывать теперь некому.

- Вы после этого подходили к Шмакову или кому-то из членов исполкома? Говорили, мол, «спасибо большое»…

- Ну, пару звонков я сделала, но это, скорее, было на эмоциях: потому что я не буду скрывать – я сейчас себя чувствую очень комфортно, но, первые четыре недели я переживала, а потом оглянулась на перспективы и поняла, что проблем у меня не будет. И сейчас я планирую перейти на хозяйственную должность в коммерческий сектор. Мой муж Александр Михайлов тоже побыл безработным всего неделю: его пригласили руководить одним перспективным заводом. Правда, потом он решил восстановиться в «Хилово» по суду – что и сделал – а потом ушел в отпуск по уходу за ребёнком. Зачем – не знаю, может, страдать нравится, смотреть, как всё, что он создавал, разваливается. Финансовое состояние санаториев таково, что сейчас их не удержать, первый квартал 2021 года их убьёт окончательно. И я полагаю, в начале следующего года пойдут переговоры об их покупке.

- Эти вопросы придётся согласовывать с ФНПР же, так?

- Конечно, треть доли ФНПР, и втихаря такие переговоры не провести.

- Если говорить о новых инвесторах, то как можно выстроить бизнес санаториев без членов профсоюза?

- Без них обойтись можно, члены профсоюзов – это не деньги, это убыток. У них стоимость путёвки всегда была ниже себестоимости. У нас не было скидок по путевкам до 2011 года. Потом возникла профсоюзная путевка и мы держали цены почти все годы без больших изменений на очень низком уровне. За счёт чего мы гасили потери? За счёт прибыли. В этом же году уже «Хилово» по итогам 9 месяцев примерно 20 миллионов убытка показало. И коммерции сейчас там недостаточно, чтобы погасить убытки от профсоюзных путёвок. И сейчас фактически профсоюзы причиняют вред профсоюзному учреждению. Нас всё пинали, что мы там бизнесом занимаемся? Ну вот теперь никто там бизнесом не занимается.

- Кто давал прибыль в «Хилово», «Алоли», «Голубых озёрах»?

- В «Хилово» - Петербург, в «Алоли» и «Голубых озёрах» - Москва и Мурманск. «Хилово» в целом все эти годы поддерживало другие санатории, давая беспроцентные займы. В 2013 году, когда я выстраивала всю систему, убыток был везде. На боку лежали «Голубые озёра»: там плохо с транспортной доступностью. Пока железнодорожная ветка была – было развитие, как только её стали использовать только для хозяйственных нужд, развития у санатория не стало.

Мы с руководителями сидели тогда и думали: можно все учреждения тянуть и ничего не вытянуть, а можно условно бросить «Голубые озёра», «Черёху» и другие и сосредоточиться на развитии «Хилово». Мы бросили все силы на «Хилово», ему было проще развиваться. Запустили сразу несколько направлений, изъяли у коммерческой организации производство минеральной воды, достроили бассейн, завели брендовую косметику – в основном для рекламы. В итоге «Хилово» порядка 50 миллионов давало другим учреждениям на развитие. «Хилово» откладывало средства на депозит, и поэтому пережило в этом году коронавирус: 18 миллионов были отложены на новый сезон. Сейчас эти 18 миллионов проедены на зарплату без вложений в продвижение и рекламу.

Но мужики, директора учреждений – они ж хозяйственные ребята и своё просто так не отдадут. Они забрали все свои наработки, информационные базы, забрали все свои сведения, контакты, забрали всех своих поставщиков, подрядчиков. «Не нравится ваш зять», как говорится. И всё: встали и ушли. И теперь эти ребята там песни поют, в бубны бьют, а в итоге даже не понимают, какие были связи, кто грузил «Голубые озёра». Соцзащита Москвы давала 70 процентов загрузки санатория. Ну пусть поедут, договорятся. В этом году мало того, что из-за ковида всё сместилось на конец года. Плюс они взяли и коронавирусом заразили санаторий, остатки заездов в санаторий «Голубые озёра» просто не состоялись. Народ выехал, соцзащита отказалась от заездов до конца года. На санатории повисли ещё и долги, потому что он авансом деньги получил. И никто сейчас о коммерции не думает, сейчас конкурсы никто вот так легко не организует. Вопрос нужно реально прорабатывать.

«Облсовпрофу придётся полностью отвечать по долгам, а денег у него на расчётном счёте нет»

- Если говорить не только про этот год, но и про предыдущие: почему бы вам было не продать «Голубые озёра», «Черёху» с долгами, получить прибыль от продажи, и пусть «Хилово» зарабатывает и обеспечивает профсоюзную организацию? Это не лучший шаг с точки зрения бизнеса?

- В 2017-м и даже в 2016-м году все учреждения заплатили налог на прибыль в первый раз. Тяжко бы нам было, я не спорю, без потерь бы мы не прошли, я даже это не исключала. Когда я ещё верила в возможность своего избрания, я прикидывала, что можно отдельно стоящие административные здания продать, если вдруг понадобятся средства. Мы бы вытянули. Вот как вы думаете, сколько нужно времени, чтобы наработать коммерческие связи? Ну явно не полгода?

- Года два-три?

- Да, года два-три, если эти связи не передаются по наследству. Я же в итоге тоже всех директоров поменяла, когда пришла на должность. Я поменяла их в течение первых пяти лет, но не меняла их резко. Надо же голову иметь на плечах. Нужно связи перехватить, договоры перехватить, понять систему экономики, понять, кто с кем договаривается, кто грузит, откуда контракты приходят. Соответственно с этим директором туда хотя бы раз съездить, сказать: «Здрасьте. Теперь я руководитель обсовпрофа, я изучаю вопрос». А дальше я всех в итоге точно так же убрала. Мне нужна была своя команда, я её тоже назвала более эффективной, и она, кстати, доказала, что она более эффективная.

Ульяна Михайлова. Фото: ПГ

Мне лично не надо было продавать санатории, потому что я чётко подвела ситуацию к тому, что все учреждения давали нормальную прибыль, и эту ковидную обстановку мы бы пережили. Посмотрите, что люди сейчас делают даже по загрузке. Видно же, что они даже учебники в руки не берут. Они сейчас оперативно продают путёвки со скидками. Где ж такое видано? Люди бы приехали и так, они купили бы коммерческую путёвку, а теперь от коммерческих отказываются и берут скидку. И акцию они объявляют за месяц. А как делается по элементарному маркетингу? За полгода: сейчас надо продавать весну и деньги брать сейчас. Почему они кричали, что у нас кредиторка большая? А это как раз и были опережающие продажи, те цифры по задолженности, которые озвучивали, действительно были, но это же не потраченные деньги - это продажи будущих периодов. Сейчас продавать со скидкой в 20 процентов нужно весну, чтобы деньги пришли сейчас, а не продавать за две недели до начала декабря декабрь со скидкой: его б и так купили. А в итоге они продали его со скидкой и ещё больше ухудшили ситуацию.

- Продавать учреждениям или речь идёт о персональных продажах?

- Это персональные продажи: они бы за полгода вперёд продались. Так работает санаторный бизнес. Сейчас покупают весну. Если бы мы были руководителями, мы бы зиму продавали в июне. В этот период можно дать 20 процентов скидки, чтобы денежка пришла уже сейчас. А в ноябре декабрь нужно продавать уже по полной цене. Особенно Питер, Мурманск, Москва. И ведь они сейчас даже не задают вопросов. Если бы они ко мне пришли, неужели я бы не сказала, как это было у нас, что мы делали. Но они даже не задают вопросов.

- Стыдно?

- Да ну, стыдно! Они даже не думают об этом. Сейчас, как я вижу, меньше всего проблем у «Алоли», гостиницы и «Черёхи». Всё остальное - Пушгоры, «Голубые озёра» и «Хилово» - рухнут. Но рухнут эти учреждения – рухнет всё остальное. Я не знаю, объяснял ли кто-нибудь это товарищу Иванову. Там оперативное управление, субсидиарная ответственность собственников. Сейчас придут в суд поставщики, подрядчики взыскивать с «Голубых озёр» долги, разберутся в балансе, что там 0, и сразу следующее заявление будет о привлечении в порядке субсидиарной ответственности облсовпроф и ФНПР. ФНПР, я думаю, пошлёт Иванова туда, куда меня обычно посылали, соответственно, облсовпрофу придётся полностью отвечать по долгам, а денег у него на расчётном счёте нет.

Что надо делать? Гасить долги. Что сделает суд? Наложит арест на имущество. Нужно будет продавать имущество, чтобы гасить долги - текущей и оперативной деятельности. Но такого никогда не было. У нас была сложность в «Голубых озёрах», но, во-первых, не было обстановки COVID-19, мы понимали, что мы экономику восстанавливаем в нормальных условиях. Надо было только связи перехватить. Во-вторых, никто не дышал в затылок и не требовал, отдать, продать и подарить, а я думаю, что сейчас именно это где-то за ширмой происходит.

«В конечном счёте руководство ФНПР выведет это всё на взносы наверх»

- А вообще на санатории, кроме «Хилово», найдутся покупатели? Кто-то вообще захочет их купить и дальше развивать?

- На домики покупатель найдётся, территория и домики привлекательны. Вопрос только в том, что учреждения нельзя продать. Это бизнес можно продать – акционерное общество, общество с ограниченной ответственностью. Учреждения - не бизнес. Домики-то они продадут, но долги учреждения останутся. На ком? На совпрофе и на ФНПР. Эту волну долгов нельзя сейчас не расшивать, потому что юридически это она всё равно останется. Процедуры банкротства как таковой нет, но есть процедура привлечения к субсидиарной ответственности. Кредиторы всё равно сгруппируются и будут взыскивать. В этой части ситуация непривлекательная.

- Облсовпроф может быть обанкрочен?

- Общественные организации банкротить можно. Такой процесс однажды был проведён в Хакасии, и успешно. У общественной организации процедуры субсидиарной ответственности нет, соответственно, возможна процедура банкротства. Но есть одно «но»: в законе прописана такая норма, что за долги облсовпрофа ответственность несут членские организации, и Гражданский кодекс в последней редакции 2015 года такую норму имеет. На практике она ещё не применялась, но кто знает. Сейчас идёт волна реформ в ФНПР. 24 декабря будет новый съезд: опять меняют устав, ещё больше ужесточают организационные связи. Шмаков хочет быть не исполнительным органом, а гарантом исполнения устава ФНПР. Ни много, ни мало. По этому новому уставу, который вот также потом навяжут через конференции, будут ещё большие выборные связки, создаётся комиссия по рассмотрению внутренних корпоративных конфликтов, прямо в уставе прописано, что конфликты нельзя нигде рассматривать, только на этой комиссии. И в итоге всё это подводится к централизованной системе финансирования. В конечном счёте руководство ФНПР выведет это всё на взносы наверх. Сейчас у нас деньги кусками остаются по сетке, а они мечтают создать белорусскую систему, но для этого нужно иметь такого же, как в Белоруссии, президента, который сказал: «Всем быть в профсоюзах, 100%». Нравится тебе, не нравится, ты в профсоюзе. У них деньги идут наверх, а потом по смете вниз. Эти тоже так хотят.

- А сейчас у нас как? 2/3 остаётся и треть идёт наверх?

- 60 процентов остаётся в «первичке» и 40 процентов по сетке распределяется наверх. По-разному, в разных пропорциях. Но, тем не менее, первичная профсоюзная организация распоряжается 60-ю процентами денег. Я наблюдаю за этим процессом и уже даже представляю, чем это всё закончится. А закончится всё очень просто: деньги от людей они отнимут один раз. Я даже не представляю, неужели первичная профсоюзная организация - например, «Нефтестройпрофсоюз», у которой 20 тысяч членов профсоюза в самой «первичке», денег - миллионы - возьмёт и вот так просто отдаст профсоюзные взносы. Отнимут один раз, потом народ придёт - и заявление о выходе на стол или первички будут выходить из системы ФНПР целыми организациями. Я понимаю, о чём они мечтают - ничего не делать и бабло с России брать. Только эта система не приведёт к добру. Либо просто Шмакову хватит, а остальные будут разгребать.

А что дают сами профсоюзы сейчас? Митинги и пикеты не проводят, эффективные переговоры по зарплате не ведут, зарплата не увеличивается, льгот нет. В большей степени сейчас ещё добьёт МРОТ. Видели, как поменяли методику? Раньше она просто была методически-теоретическая, как ее формировали, неизвестно, а теперь власти чётко в основу МРОТ берут доходы. Теперь самая большая прослойка населения у нас формирует методику формирования МРОТ. Речь идёт не о расходах, а о средних доходах. При этом у нас очень маленький процент лиц, которые имеют большую заработную плату, они на эту величину и влияют.

В Челябинске ребята попробовали как-то бунтовать: в качестве социального эксперимента небольшое количество людей перешли на МРОТ и попытались месяц прожить, выкладывали видео, протестовали, доказывали, что это нереально, что сама по себе продуктовая корзина сформирована непонятно как, нет никаких расчётов физиологических потребностей. На эту сумму не выжить. В итоге, когда первый заместитель председателя ФНПР товарищ Исаев после всех этих социальных спокойных, так сказать, возражений в форме издевательств над собой говорит: «А профсоюзы одобрили» - ну, значит, всё. Переговоры по зарплате на территории Российской Федерации закончены.

Окончание следует

Чтобы оперативно получать основные новости Пскова и региона, подписывайтесь на наши группы в Телеграме, Инстаграме, «ВКонтакте», «Твиттере», «Фейсбуке» и «Одноклассниках»